Прощальный поцелуй Роксоланы. «Не надо рая!» - Страница 24

Состояние султанши беспокоило Иосифа Хамона все сильней. Он решил не просто вести разговоры о необходимости следить за своим здоровьем, но откровенно сказать, что дело плохо. Все равно получилось не слишком настойчиво.

– Султанша, вам нужно принять меры, поезжайте в Эскишехир, попейте воды, примите ванны, отдохните от дел и забот. А еще я посоветую в Эскишехире хорошего лекаря, который отвары и настои делать умеет от всего.

Роксолана усмехнулась:

– Как конфеты маджуну от всех болезней? Я не ем сладкого.

– Сладкое есть нужно, конфеты и впрямь полезные, хотя не они валиде Айше Хафсу вылечили, конечно. Но Заки-эфенди знает толк в лечении болезней, тех, что внутри человека, и вам поможет.

И все же, если бы султан не проводил дни напролет с Каролиной Бломберг, Роксолана не решилась бы уехать в Эскишехир.

Иосиф Хамон все взял в свои руки: он сам поговорил с султаном и сказал, что если не отправить Хуррем на лечение, то она долго не проживет. Конечно, Повелитель разрешил.

На сей раз с ней не было дочери и внучки, как несколько лет назад, Михримах и Хюмашах еще не вернулись из Эдирне. Внучке пора замуж, совсем взрослая стала, но в ее сердце навсегда Аласкар – человек, чьей женой она не станет никогда. Внучке Повелителя не пристало даже думать о таком браке. Прошли те времена, когда султан мог сделать вчерашнего раба великим визирем и выдать за него свою сестру, когда третьим визирем Дивана становился вчерашний конюший Рустем, чтобы затем подняться до положения зятя султана и великого визиря. Больше таких назначений не было.

И лучший шпион империи, неуловимый и способный решить любые задачи Аласкар, не мог рассчитывать на благоволение султана в случае сватовства к его внучке.

Это понимали все, но Хюмашах упорно верила, что предназначена только для Аласкара и тот сумеет завоевать не только ее сердце, но и сердце султана.

От Михримах пришло письмо, дочь напоминала матери, что Хюмашах не хочет слышать ни о ком другом. Сама Хюмашах в сделанной приписке сообщала бабушке, что намерена вернуться с отцом в Стамбул в ближайшее время и тут же приехать к ней в Эскишехир. Роксолана обрадовалась, эту внучку она любила больше всех других. Понимала, что должна дарить свою любовь всем одинаково, но не могла не выделять красивую, смышленую дочь Михримах – она так напоминала ей саму принцессу.

Хюмашах, как и Михримах, училась вместе с принцами, была не по-женски умна, легко схватывала любые знания, прекрасно ездила верхом, стреляла из лука и даже билась мечом. Когда-то это очень нравилось Сулейману в дочери, но к таким же успехам у внучки султан был равнодушен. А уж о том, чтобы выдать внучку замуж за кого-то не столь знатного, как она сама, не могло быть и речи.

У Хюмашах оставалась одна надежда – на бабушку, Повелитель всегда прислушивался к мнению султанши, если уж бабушка не поможет, то не поможет никто.

Роксолана, прочитав письмо, сокрушенно вздохнула: едва ли в своем нынешнем положении она сумеет помочь Хюмашах. Их с Аласкаром любовь зародилась на глазах Роксоланы в Сакарье. Аласкар тогда служил ее врагу Кара-Ахмеду-паше, мужу султанской сестры Фатимы и великому визирю. По заданию визиря он готовил нападение на Роксолану и ее сопровождающих, среди которых были Михримах и Хюмашах, по дороге на Анкару, потому что Кара-Ахмед-паша решил, что султанша поедет к Повелителю именно этой дорогой.

Роксолана не собиралась ехать в войско, она решила побыть в Эскишехире, а сам Аласкар, сначала вознамерившийся дорого продать султанше тайну, предупредив ее о засаде, привычно перелез в сад при доме, где они остановились в Сакарье, и наткнулся на Хюмашах. Решив, что девушка – служанка султанши, Аласкар применил свою обычную тактику достижения цели: при помощи вздохов и обещаний жениться, но девушка оказалась не робкого десятка, хотя к султанше наглеца все же провела.

То, что эти двое завладели душами друг друга, было видно с первого взгляда. Роксолана посмеялась над усилиями Аласкара, позволила им поговорить в своем присутствии и даже несколько раз обменяться письмами, но, конечно, не больше. Самый лучший шпион все равно всего лишь шпион, а Хюмашах – внучка Повелителя. И все же ни девушка, ни молодой человек не теряли надежды, что Аллах смилостивится и они будут вместе.

Торопиться некуда, Хюмашах четыре года назад была совсем юной, думать о замужестве рано, но время шло и угроза стать чьей-то женой по велению падишаха нависла над Хюмашах по-настоящему. Видно, потому она решила приехать к бабушке и попросить ее о помощи.

Аласкар служил уже самой Роксолане, и весьма успешно, это он смог раздобыть сведения о месте нахождения лже-Мустафы и заманить того в ловушку, подстроенную Рустемом-пашой. Но отец Хюмашах не подозревал, что такой ловкости сверх шпиона обязан не только заданию султанши, но стремлению Аласкара угодить тому, кого тот страстно желал видеть своим тестем.

Еще в Сакарье Роксолана дала Аласкару большой перстень, который открывал шпиону двери в ее кабинет. Правда, пользоваться перстнем не приходилось, ловкий молодой человек умудрялся проникать в любые покои, минуя всех охранников. Это нравилось и не нравилось Роксолане одновременно. Ловкость Аласкара, конечно, хороша, но одновременно она означала беспомощность охранников султанши.

И предстоящий приезд Хюмашах Роксолану тоже радовал и огорчал: она соскучилась по любимой внучке, но понимала, о чем та будет просить, и знала, что ничем не сможет помочь. Султан больше не слушал свою Хуррем, вернее, всячески избегал ее общества. У него была другая советчица в сердечных делах, а возможное замужество относилось именно к таким.